«Поэзия – это практически все, что у меня осталось»
Бережно, словно хрупкий хрусталь, несет по жизни свою любовь к слову белорусский поэт, член Союза писателей России и Беларуси Андрей СКОРИНКИН. Он был и профессиональным хоккеистом, и тренером, и преподавателем… Но остался верен только поэзии. За сорок лет своей поэтической жизни Скоринкин издал 16 сборников стихов.
Бережно, словно хрупкий хрусталь, несет по жизни свою любовь к слову белорусский поэт, член Союза писателей России и Беларуси Андрей СКОРИНКИН. Он был и профессиональным хоккеистом, и тренером, и преподавателем… Но остался верен только поэзии. За сорок лет своей поэтической жизни Скоринкин издал 16 сборников стихов.
В последнее время поэт стал совмещать еще поэзию и песенный жанр. Музыкальные произведения на его стихи вошли в репертуар таких известных исполнителей, как Иосиф Кобзон, Валерий Дайнеко, Леонид Борткевич, Иван Томашевич, Григорий Полищук, Олег Семенов, Илья Сильчуков, Сергей Кравец, Юрий Демидович, Ольга Вронская, Виктория Алешко, Искуи Абалян, арт-группа «Беларусы», и других. Да и сам Андрей стал появляться на сцене в качестве исполнителя. Взять, к примеру, его выступление в рок-опере «Курган», которую поставил поэт по произведению своего предка Янки Купалы два года назад, или его недавний юбилейный вечер в Белгосфилармонии: в этом году Андрей Скоринкин празднует 50-летие. Своими ощущениями накануне юбилея, планами на будущее и мыслями о творчестве поэт поделился с читателями «СВ».
– Когда празднуешь дни рождения, часто чувствуешь и грусть, и радость одновременно. А что в свой юбилейный год ощущаете вы, Андрей?
– Будучи солистом минского Дворца пионеров и школьников, я должен был петь одну известную песню, которую исполняет в мультфильме крокодил Гена. И тогда я никак не мог понять, почему песня о дне рождения такая грустная. Только с годами понимаешь, что праздник этот действительно приносит не только радость, но и грусть. Песня Владимира Шаинского очень хорошая, я с удовольствием исполняю ее и сейчас, правда, уже на свой лад.
– С творчеством, оказывается, вы были связаны с самого детства?
– С ранних лет к музыкальному искусству меня подталкивала родная тетя Галина Луцевич, которая работала в то время и работает сейчас хормейстером Белорусского государственного Большого театра оперы и балета. Но сам я хотел заниматься спортом, что и делал, причем втайне от родителей. И не только занимался спортом, но и писал о нем. К окончанию средней школы у меня было около ста публикаций в республиканской и всесоюзной прессе.
– Вообще, насколько знаю, вы много чем занимались. Учились в летном училище, играли в хоккей, преподавали в школе… Как получилось, что творчество в конце концов вышло на первый план?
– Поэзия – это все, что у меня осталось от всех разбитых надежд и мечтаний. После окончания средней школы отец настоял, чтобы я уехал учиться в Россию. Поступил в Сасовское летное училище пилотов гражданской авиации на границе с Мордвой. Но летчиком не стал, в 1982 году я вернулся в Беларусь и возглавил список вратарей хоккейной команды «Химик» (Новополоцк). Однако вскоре мне пришлось пережить личную трагедию, после которой я оставил и занятия спортом, и намерения после спортивной карьеры стать тренером или спортивным журналистом. У меня осталась одна поэзия. С 24 лет я занялся только поэзией. И вплоть до 2000-х занимался только ею, а потом в моей судьбе стали появляться музыканты, композиторы, которые стали предлагать мне сотрудничество.
– Как вам кажется, Год книги, который объявили в Беларуси, поможет в возвращении читателя к книге?
– Думаю, польза от него точно будет. Люди хотя бы вспомнят, что помимо компьютеров, телевизоров, стадионов есть еще и книги.
– А ваши новые книги будут?
– Да, в этом году в издательстве «Белорусская энциклопедия имени Петруся Бровки» должен увидеть свет лирический сборник «Маттиолы».
– Почему «Маттиолы»?
– Это редкие цветы, цветы моего детства.
Вы видели когда-нибудь цветы,
Которые зовутся маттиолы?
Их днем не замечают даже
пчелы,
Их сущность неясна
до темноты.
Едва подступит ночь –
их не узнать! -
Искрятся, шелестят,
благоухают,
Как будто их светила высевают,
Чтоб через них с планетой
связь держать…
Судьба поэта сродни этим цветам. Днем все заняты своими делами, проблемами, работой, учебой, им не до поэзии. А вот ночью, когда темнеет, когда все спят, вот эти цветы раскрываются, начинают благоухать…
– Андрей, вы белорусский поэт, а практически все ваши стихи на русском языке. Почему?
– Как говорил Достоевский, на высшую жизнь в слове, на глубину мысли нужен именно родной язык, тот, с которым люди родятся, на котором думают и говорят с детства. Я родился в русскоязычном Минске, русское слово, русская культура вошли в мою плоть и кровь. Поэтому я скорее ощущаю себя русским поэтом белорусского происхождения, хотя я очень люблю Беларусь и радуюсь всему хорошему, что происходит в родной стране. И стараюсь сам хоть что-то сделать для исконно белорусской культуры. Думаю, у меня это получилось, когда я поставил рок-оперу «Курган» и исполнил главную партию Гусляра.
– Как, кстати, возникла идея этой постановки?
– Я всегда любил это произведение Купалы, который приходится мне родственником. Помню, еще в летном училище, когда во время ливней нам не разрешали подниматься в воздух, мы сидели в армейских палатках и я исполнял эту арию Гусляра, а все курсанты бывшего Советского Союза восхищались ею, хотя и не понимали, на каком языке она исполняется. А в 2009-м композитор Игорь Лученок обратился ко мне с предложением поставить рок-оперу по мотивам его кантаты для хора солистов из симфонического оркестра 63-го года и поэмы-легенды «Гусляр» Владимира Мулявина 78-го года. Я понимал, что это очень серьезная работа. Нот поэмы-легенды не было, снимали на слух. Ставили рок-оперу самостоятельно, без государственной поддержки. И хотя все солисты, в том числе Анатолий Ярмоленко, Валерий Дайнеко и Инна Афанасьева, над записью пластинки работали бесплатно, подготовка рок-оперы обошлась недешево. Но главное, что она получилась. Премьера спектакля состоялась на Дне письменности в Хойниках в 2010 году, спустя сто лет после написания Купалой поэмы.
– Если бы предложили еще раз поучаствовать в подобном масштабном проекте, взялись бы за него?
– Взялся бы. И знаете за какой в первую очередь? Возглавил бы сборную Беларуси по хоккею. Честно говорю. Мне кажется неправильным, что команды возглавляют иностранцы, они не понимают славянскую душу. Все завязано на деньгах. Но и играть, и писать мы должны в первую очередь не за деньги – за идею.
Людмила
МИНКЕВИЧ
В последнее время поэт стал совмещать еще поэзию и песенный жанр. Музыкальные произведения на его стихи вошли в репертуар таких известных исполнителей, как Иосиф Кобзон, Валерий Дайнеко, Леонид Борткевич, Иван Томашевич, Григорий Полищук, Олег Семенов, Илья Сильчуков, Сергей Кравец, Юрий Демидович, Ольга Вронская, Виктория Алешко, Искуи Абалян, арт-группа «Беларусы», и других. Да и сам Андрей стал появляться на сцене в качестве исполнителя. Взять, к примеру, его выступление в рок-опере «Курган», которую поставил поэт по произведению своего предка Янки Купалы два года назад, или его недавний юбилейный вечер в Белгосфилармонии: в этом году Андрей Скоринкин празднует 50-летие. Своими ощущениями накануне юбилея, планами на будущее и мыслями о творчестве поэт поделился с читателями «СВ».
– Когда празднуешь дни рождения, часто чувствуешь и грусть, и радость одновременно. А что в свой юбилейный год ощущаете вы, Андрей?
– Будучи солистом минского Дворца пионеров и школьников, я должен был петь одну известную песню, которую исполняет в мультфильме крокодил Гена. И тогда я никак не мог понять, почему песня о дне рождения такая грустная. Только с годами понимаешь, что праздник этот действительно приносит не только радость, но и грусть. Песня Владимира Шаинского очень хорошая, я с удовольствием исполняю ее и сейчас, правда, уже на свой лад.
– С творчеством, оказывается, вы были связаны с самого детства?
– С ранних лет к музыкальному искусству меня подталкивала родная тетя Галина Луцевич, которая работала в то время и работает сейчас хормейстером Белорусского государственного Большого театра оперы и балета. Но сам я хотел заниматься спортом, что и делал, причем втайне от родителей. И не только занимался спортом, но и писал о нем. К окончанию средней школы у меня было около ста публикаций в республиканской и всесоюзной прессе.
– Вообще, насколько знаю, вы много чем занимались. Учились в летном училище, играли в хоккей, преподавали в школе… Как получилось, что творчество в конце концов вышло на первый план?
– Поэзия – это все, что у меня осталось от всех разбитых надежд и мечтаний. После окончания средней школы отец настоял, чтобы я уехал учиться в Россию. Поступил в Сасовское летное училище пилотов гражданской авиации на границе с Мордвой. Но летчиком не стал, в 1982 году я вернулся в Беларусь и возглавил список вратарей хоккейной команды «Химик» (Новополоцк). Однако вскоре мне пришлось пережить личную трагедию, после которой я оставил и занятия спортом, и намерения после спортивной карьеры стать тренером или спортивным журналистом. У меня осталась одна поэзия. С 24 лет я занялся только поэзией. И вплоть до 2000-х занимался только ею, а потом в моей судьбе стали появляться музыканты, композиторы, которые стали предлагать мне сотрудничество.
– Как вам кажется, Год книги, который объявили в Беларуси, поможет в возвращении читателя к книге?
– Думаю, польза от него точно будет. Люди хотя бы вспомнят, что помимо компьютеров, телевизоров, стадионов есть еще и книги.
– А ваши новые книги будут?
– Да, в этом году в издательстве «Белорусская энциклопедия имени Петруся Бровки» должен увидеть свет лирический сборник «Маттиолы».
– Почему «Маттиолы»?
– Это редкие цветы, цветы моего детства.
Вы видели когда-нибудь цветы,
Которые зовутся маттиолы?
Их днем не замечают даже
пчелы,
Их сущность неясна
до темноты.
Едва подступит ночь –
их не узнать! -
Искрятся, шелестят,
благоухают,
Как будто их светила высевают,
Чтоб через них с планетой
связь держать…
Судьба поэта сродни этим цветам. Днем все заняты своими делами, проблемами, работой, учебой, им не до поэзии. А вот ночью, когда темнеет, когда все спят, вот эти цветы раскрываются, начинают благоухать…
– Андрей, вы белорусский поэт, а практически все ваши стихи на русском языке. Почему?
– Как говорил Достоевский, на высшую жизнь в слове, на глубину мысли нужен именно родной язык, тот, с которым люди родятся, на котором думают и говорят с детства. Я родился в русскоязычном Минске, русское слово, русская культура вошли в мою плоть и кровь. Поэтому я скорее ощущаю себя русским поэтом белорусского происхождения, хотя я очень люблю Беларусь и радуюсь всему хорошему, что происходит в родной стране. И стараюсь сам хоть что-то сделать для исконно белорусской культуры. Думаю, у меня это получилось, когда я поставил рок-оперу «Курган» и исполнил главную партию Гусляра.
– Как, кстати, возникла идея этой постановки?
– Я всегда любил это произведение Купалы, который приходится мне родственником. Помню, еще в летном училище, когда во время ливней нам не разрешали подниматься в воздух, мы сидели в армейских палатках и я исполнял эту арию Гусляра, а все курсанты бывшего Советского Союза восхищались ею, хотя и не понимали, на каком языке она исполняется. А в 2009-м композитор Игорь Лученок обратился ко мне с предложением поставить рок-оперу по мотивам его кантаты для хора солистов из симфонического оркестра 63-го года и поэмы-легенды «Гусляр» Владимира Мулявина 78-го года. Я понимал, что это очень серьезная работа. Нот поэмы-легенды не было, снимали на слух. Ставили рок-оперу самостоятельно, без государственной поддержки. И хотя все солисты, в том числе Анатолий Ярмоленко, Валерий Дайнеко и Инна Афанасьева, над записью пластинки работали бесплатно, подготовка рок-оперы обошлась недешево. Но главное, что она получилась. Премьера спектакля состоялась на Дне письменности в Хойниках в 2010 году, спустя сто лет после написания Купалой поэмы.
– Если бы предложили еще раз поучаствовать в подобном масштабном проекте, взялись бы за него?
– Взялся бы. И знаете за какой в первую очередь? Возглавил бы сборную Беларуси по хоккею. Честно говорю. Мне кажется неправильным, что команды возглавляют иностранцы, они не понимают славянскую душу. Все завязано на деньгах. Но и играть, и писать мы должны в первую очередь не за деньги – за идею.
Людмила
МИНКЕВИЧ
вк
ок
youtube
telegram
ru–by
