Олег Зинченко: Iолки-моталки или Страсти по букве «Ё»
Есть повод вспомнить самую гонимую букву русского языка.
29 ноября 1783 году состоялось первое заседание Академии Российской словесности. Там-то её руководитель княгиня Екатерина Дашкова предложила заменить «двуписьменное начертание» «io» буквой «Ё». И с того момента мы стали писать ёлка, а не iолка, и не iож, а ёж.
И вот уж 241 год миновал, а споры насчёт «ё» не утихают: писать — не писать.
Я, например, сторонник буквы «ё». Во-первых — она только наша, и не чья больше. Во-вторых, она позволяет не ошибаться в произношении многих слов, ведь на неё всегда ставится ударение.
С «ё» не возникают сомнения про что мы говорим, про падёж (животных) или падеж (в словах), включенный или всё же — включённый (так правильно).
А договор, как и брак, и преступник — заключён. Только так.
Без «ё» наша речь превращается в странный диалект. Потому что, если фонд, то манёвренный, если дело, то возбуждённое, изучение языка углублённое, а кольцо посеребрённое.
Ну и, конечно — свёкла. А ещё — новорождённый, не ровён час...
Но и приписывать «е» лишнее не надо. Потому что пишем и говорим: афера, многоженец, житие, оседлый, грушевый...
Цените маленькую, красивую, самобытную и саму русскую букву нашего алфавита - ёж вашу медь!