Сетевое СМИ Парламентского Собрания Союза Беларуси и России
Сетевое СМИ Парламентского Собрания Союза Беларуси и России
Мутантов не видели, но рогатые лимузины на Гомельщине имеются. Особая порода именно так называется. Фото: Иван Яриванович.
ВЫВОДИМ РАДИОПЯТНА
Между Кормянским районом Гомельской области и Чернобыльской атомной станцией - почти триста километров. Однако последствия взрыва 1986 года ощущаются здесь до сих пор. Радиоактивные элементы выпадали с осадками и поэтому пятнами покрывали территорию Беларуси. Наиболее пострадал юго-восток страны. Эта «радиопятнистость» сегодня подвергается скрупулезным исследованиям.
Деревня Семеновка хозяйства «Ново-Зеньковский» - рядом с Кормой. Между деревенскими улицами и фермой лежала пустошь, долгое время считавшаяся радиоактивной. Местный механизатор Владимир Мироненко эту землю пашет уже второю весну:
- Было прикольно. В огороде сажаем бульбу, а за забором пасти коров нельзя. С прошлого года все поменялось, начали сеять тут кукурузу на силос. Первый урожай был хороший, земля отдыхала, считай, три десятилетия. В этом году ждем такой же рост на этой целине.
Возрожденное поле нельзя назвать полноценным, оно введено в ограниченный сельхозоборот. Проще говоря, продукты с него не попадут на обеденный стол человека. Таков закон. Зато можно выращивать травы и силос для коров. Это значимое подспорье для хозяйства, поясняет главный агроном «Ново-Зеньковского» Сергей Альшевский:
- С учетом всех этих пустырей, лугов, земель из лесного фонда мы в прошлом году получили дополнительно 225 гектаров. Это же корма для скота, источник прибыльного молока и мяса. Хочу отметить, что показатели молока, а оно все в обязательном порядке проходит радиационный контроль, с вводом новых территорий не изменились. Мы свою молочку сдаем для переработки на знаменитый Рогачевский молочный комбинат.
ТОЧЕЧНЫЙ ПОДХОД
Со времен аварии на ЧАЭС это уже третья подобная реанимация сельхозугодий. Первая произошла еще в 1993 году.
- Руководители хозяйств периодически проводят мониторинг земли. Предлагают список участков, которые, на их взгляд, можно вернуть в сельхозоборот. Это все очень точечно, такие клочки по несколько десятков гектаров, - описал механизм начальник землеустроительной службы Кормянского райисполкома Алексей Михачев. - Эти списки подаются в райисполком. По ним уже работают ученые, после экспертиз и исследований они выносят свой вердикт. Данные и все документы идут в Совет министров, и уже за подписью премьер-министра страны принимается решение. Процедура довольно долгая, последний ввод занял два года.
Так что происходит? Радиация выветривается в реальности или на бумаге? Больше трех десятилетий на этих площадях ничего не растили, а теперь сеют и жнут? У ученых есть ответы на эти вопросы. Они ими начали заниматься сразу после аварии, еще в 1986 году. Сегодня такие исследования можно назвать уникальными. В Беларусь приезжают за необычным опытом делегации из России, Японии, США, ЕС. Для стран, обладающих ядерной энергетикой, чернобыльская тема - актуальная. Именно Гомельщина стала полигоном для исследований по получению чистой сельхозпродукции на загрязненных территориях и трамплином возрождения многих пострадавших районов Беларуси. Исследования вели в разных направлениях, но они взаимосвязаны. Ученые установили закономерности миграции радионуклидов в почве, получили данные о культурах, которые можно здесь выращивать и использовать в пищу и на корма. И все же универсального механизма очистки земель нет, здесь важен точечный подход.
- Во-первых, плотность загрязнения почвы на различных территориях за эти годы уменьшилась в два раза, так как произошел полураспад долгоживущих радиоактивных элементов цезия-137 и стронция-90, - объясняет заведующая лабораторией Института радиобиологии НАН Беларуси Галина Седукова. - Плюс в 1980-е годы пострадавшие земли выводились из оборота на основании общей оценки, сейчас обследуем их более детально. Это небольшие луга и поля. Важный момент - плотность загрязнения почвы от вноса удобрений, различных химических элементов и ежегодной обработки не меняется. Однако если использовать разработанные нами методики, переход радионуклидов в продукцию уменьшается.
Японцы предлагают радикальный метод дезактивации - снять десять сантиметров почвенного покрова. У них это возможно, там плодородный пласт достигает метра в глубину. На землях, которые покрывал когда-то ледник (а Беларусь в их числе), этот слой толщиной около двадцати сантиметров. Поэтому японские методики здесь не приживутся, приходится разрабатывать свои.
Не только сеем, но и строим
Недавно прошел еще один этап «воскрешения» земель. Под пашни вернулось около 1,5 тысячи гектаров.
- Новые площади появились в Кормянском, Речицком и Буда-Кошелевском районах, - рассказал начальник Управления жилищно-коммунального хозяйства и по проблемам ликвидации последствий катастрофы на ЧАЭС Гомельского облисполкома Дмитрий Рутковский. - Хочу подчеркнуть, что любая продукция, которая выращивается в промышленных объемах, на сельхозпредприятиях, соответствует всем нормативам. Ведь контроль продукции животноводства и растениеводства в нашей стране - один из самых жестких в мире. Добавлю, что в настоящее время в работе уже шестая госпрограмма по преодолению последствий катастрофы на ЧАЭС. Если с первой по четвертую основной темой было возрождение пострадавших территорий, то сейчас главное - социально-экономическое развитие.
Стоит отметить, что за 33 года, прошедшие с момента аварии, акценты, расставляемые в чернобыльских программах, менялись. Первые проекты - повальное переселение, тенденции последних десятилетий - возрождение нормальной жизни. Это целый комплекс: диспансеризация населения, развитие медицины, строительство жилья, газификация, создание новых рабочих мест, возведение объектов социально-культурного назначения. На эти цели Беларусь уже потратила свыше 25 миллиардов долларов.
С самого момента взрыва на станции в народ пошли слухи о животных-мутантах, святящихся грибах и повальной гибели местного населения. Страхи не оправдались, но их сменили страшилки про «грязные продукты» из Синеокой.
«Зараженные продукты поступают на рынки, в магазины и даже идут на экспорт», - кричит гуляющий уже три года по Сети материал блогеров о том, что на краю чернобыльской зоны белорусский фермер разводит коров. А потом радиоактивное молоко сдает на переработку, и сыры из него отправляются… в Россию. Фермер якобы угощал гостей. Но ушлые блогеры пить молоко не стали, а «отнесли в лабораторию. И уровень стронция в нем оказался в десять раз выше нормы». Ужас! Сенсация! «Расследование» растиражировали разные сайты, дополнив комментариями. Одним словом, раздули из мухи слона и стали торговать слоновой костью: с упоением раскрывали тайны радиоактивного молока и схемы его поставок на рынки России. В потоке «хайпа» официальные комментарии предприятия о том, что молоко с подобными показателями не смогло бы пройти контроль, затерялись.
Фонящую картошку и молочку, правда, без особого успеха, пытаются найти в белорусском экспорте уже не первый год. Откуда же растут ноги этих легенд, и имеют ли они под собой хоть какое-то основание?
Как реально контролируется самый экспортный белорусский товар, лучше всего выяснять на примере завода с мировым именем - Рогачевского молочноконсервного комбината.
Вкус местной сгущенки многим знаком с детства. Есть сыры, масло, детское питание, цельное и сухое молоко, экспортируется на рынки пятнадцати стран. Сырье покупают в семи районах Гомельской области. В том же ряду и угодья незадачливого фермера, которого «прославили» журналисты.
- Молоко дважды проходит строгую проверку, - объясняет начальник производственной лаборатории Рогачевского молочноконсервного комбината Елена Кишкевич. - Ежедневно завод и его предприятия-филиалы перерабатывают примерно восемьсот тонн молока. Каждая партия проходит радиологический контроль. За последние пять-шесть лет не было ни одного случая превышения показателей. Дальше готовая продукция проходит еще один радиационный контроль в лаборатории предприятия.
При этом гигиенические нормативы Беларуси - одни из самых жестких в мире (см. графику).
При экспорте белорусской продукции страны-импортеры вновь ее проверяют. К примеру, в РФ сгущенка, детское питание, сыры апробируются в Брянской ветлаборатории.
- Контролируем каждый литр. За прошлый год в Гомельской области при проверке молока от сельхозпредприятий, фермеров и частных хозяйств содержание радиоактивного цезия зафиксировано на уровне ниже 37 Бк/кг, что почти в 2,5 раза ниже нормы, - поясняет замначальника Управления интенсификации растениеводства Комитета по сельскому хозяйству и продовольствию Гомельского облисполкома Елена Филиппович. - Кстати, единичные факты, когда показатели в молоке превышали норму, действительно выявлялись. Это проблема индивидуальных подворий. Ведь вопреки предписаниям люди иногда пасут коров на территориях, не пригодных для этого. Такое молоко идет в канаву.
Более чем за десятилетия ученые-радиологи создали комплекс защитных мер для белорусского АПК. Внедрение научных разработок и методик позволяет получать урожай, мясо и молоко, которые соответствуют нормам. В Беларуси действует многоуровневая система радиационного контроля. Его проходит вся продукция, выращенная на загрязненных землях. Если соблюдать правила, использовать чистые корма, молоко «светиться» не будет, что бы ни писали блогеры.
ДЛЯ СТАЛКЕРОВ СНЯЛИ ЗАПРЕТЫ
В конце прошлого года Полесский государственный радиационно-экологический заповедник - самый загрязненный участок в стране - открылся для туристов.
Сюда едут в основном иностранцы, потому что такого места больше нет нигде в мире. Семь часов в радиоактивной зоне, где 33 года практически не ступала нога человека!
Площади этих радиоактивных пущ - больше двухсот тысяч гектаров. Размер маленького европейского государства вроде Люксембурга. В некоторых местах фон превышает допустимый уровень в тысячу раз. Большинство из сотни покинутых населенных пунктов стерты с карты.
Туристам предлагают несколько маршрутов. Самый протяженный - 150 километров. Правда, там, куда ведут сталкеров, доза облучения уже не превышает допустимые нормы. Но буквально шаг в сторону с дорожек со специальным покрытием, и уровень начинает резко расти.
- Маршруты проработаны исходя из безопасности посетителей. Экскурсия длится примерно семь часов, - рассказывает замдиректора заповедника по научной работе Максим Кудин. - Перемещаемся только на нашем транспорте. Можно увидеть выселенные тридцать лет назад деревни, брошенные школы, клубы, фермы. За эти годы собрался целый музей истории ликвидации последствий аварии на ЧАЭС. Отдельное удовольствие - наблюдение за обитателями заповедника. За десятилетия безлюдья развелось много непуганой дичи.
Уже приняли почти тридцать групп туристов. Чаще всего приезжают исследователи: от физиков до орнитологов. Есть и те, кого манят мифы, которых полно вокруг радиации.
Все заявки и необходимые документы оформляются через туроператора. Минимальная группа - пять человек. Стоимость такой поездки по заповеднику - от 30 до 50 долларов. Экскурсия - это единственная возможность попасть сюда. За незаконное проникновение в заповедник можно получить крупный штраф.
- В украинском чернобыльском туризме упор сделан на последствия аварии. Показывают станцию, город Припять, Рыжий лес, - объясняет Максим Кудин. - Мы же предлагаем посмотреть, как может выглядеть природа в местах, куда не ступает нога человека. Поэтому не привлекаем сюда массового туриста. Чтобы сохранить уникальность заповедника, ориентируемся на десять экскурсий в месяц.
Семейное счастье поставили на счетчик. Гейгера
Катастрофа на атомной станции могла поставить крест на многих районах страны. Но жизнь продолжается: с этими землями связывают свое настоящее и будущее больше миллиона человек. Они здесь живут, работают, создают семьи, растят детей.
Одно из таких мест - небольшой город Славгород Могилевской области. Когда в 1986 году он попал на карту радиационного загрязнения, перед горожанами остро встал вопрос: оставаться или переезжать. Большинство посчитали, что родные стены вполне могут защитить. Так и продолжают жить, работать, заводить семьи. Да еще какие! Супруги Журавлевы в этом году стали «Семьей года» в Беларуси.
Александр и Марина поженились одиннадцать лет назад. Он - инженер, она до декретного отпуска возглавляла местный Дом детского творчества, а сейчас воспитывает уже четверых детей: троих сыновей и дочку. Старшему, Владиславу, - одиннадцать, младшей, Алине, - 2,5 года.
- Я сама из многодетной семьи. И для меня нет сомнений в том, что больше - это лучше, - улыбается Марина. - Большая дружная родня всегда поможет и поддержит. Только от нас зависит, какими вырастут наши дети. Научим ли их любить свою родину, дом, дело, родных? Они - наше будущее. Чтобы оно было прекрасным, надо полнокровно жить настоящим.
Ветковский район три десятилетия назад был фактически окружен зоной отчуждения и отселения: радиационный фон превышал пятнадцать кюри. Казалось, надо было вычеркнуть эти живописные места из сердца и карт места проживания. Но люди не спешили уезжать, а многие, даже став участниками программ отселения, пожив в других регионах, все же вернулись.
Ну что же: раз здесь живут люди, государство обязано создавать условия.
В агрогородке работают больница, школа, детсад, Дом культуры, в кружках которого занимаются шестьсот человек.
От других городов Светиловичи отличаются, пожалуй, только тем, что здесь по умолчанию каждый день сверяются данные радиационного контроля. Лучше всяких слов о перспективах этих мест говорит то, что тут строят новые дома. Нередко с господдержкой и для многодетных семей.
Усадьба семьи Королевых радует глаз: грядки, теплицы, цветы в палисаднике. Каждую весну вся семья традиционно сажает бульбу. Как и пятьдесят, сто лет назад - дедовским способом, «под коня». Глава семейства Анатолий Королев рассказывает, что в своей картошке уверен:
- Приезжают специалисты из радиологического института. Обследуют людей. Проверяют овощи и фрукты, дары леса. Мы уже знаем, что наш урожай из года в год по всем показателям в норме.
Такие истории показывают, что там, где есть желание созидать, жизнь возрождается. Тем более что национальные и союзные «чернобыльские» программы помогают гражданам, живущим на территориях, пострадавших от аварии на ЧАЭС, уверенно строить свое будущее.
Самый загрязненный радионуклидами участок страны - Полесский государственный радиационно-экологический заповедник площадью в 216 тысяч гектаров. В некоторых местах радиационный фон превышает допустимые уровни в тысячу раз. Большинство из 96 покинутых населенных пунктов снесли.